[Трактор]

Мукум Султанов
Легендарный герой борьбы с басмачеством

ПОКАЗАТЬ СПОЙЛЕР

СКРЫТЬ СПОЙЛЕР

СКРЫТЬ СПОЙЛЕР

Родился 1894 в г. Керки.
В 1912-17 - батрак у керкинских баев Кандун-бая и Шаймарданкул-бая.
С 1917 - чайрикер в найме у М.Худайназарова, пос. Джиликуль.
В 1919-21 - арбакеш (возчик) в найме у караван-баши Валиназар-бая, г. Термез.
В 1922-24 - секретный сотрудник (агент) развед. части 13-го стр. корпуса. Работает в тылу басмачей в Таджикистане.
В 1924 - сотрудник ГПУ Кабодиенского района, помощник уполномоченного особого отдела в Яване.
С 1924 - командир добровольческого мусульманского отряда пос. Шуриянбаш. Бои с басмачами.
С 1930 - пред. колхоза в Шуриянбаше.
Весной 1931 при прорыве на советскую территорию из Афганистана крупной банды Ибрагим-бека собрал бойцов своего отряда и держал оборону против превосходящих сил Ибрагима в кишлаке Исанабай.
23 июня 1931 г. в районе кишлака Ходжи-Бульбулон при переправе через реку Кафирниган лично захватил отступающего Ибрагим-бека и членов его штаба.
Член Компартии с 1932.
До 1936 - директор колхоза "Кзыл Юлдуз", под Шуриянбашем.
В 1936-37 - нач-к Управления коневодства при Наркомате земледелия Таджикистана.
В 1938-42 - нарком местной промышленности Таджикистана.
В 1942-47 - зам. пред. Президиума Верховного Совета Таджикистана.
Депутат Верховного Совета СССР (с декабря 1937). Член Ревизионной комиссии, кандидат, член ЦК Компартии Таджикистана.
Награды - орден Ленина, два ордена Красного Знамени, орден Трудового Красного Знамени, четыре ордена "Знак Почета" (одно из первых награждений данным орденом,1935 и ?), две Почетные грамоты Верховного совета Таджикистана (1931, за пленение Ибрагим-бека, 1940), нагрудный знак "Активному борцу с басмачеством", золотые часы от НКО СССР К.Ворошилова (12.1935).
Умер в второй половине 1970-х гг.

Разгром Ибрагим-бека (Очерк)

Ранним апрельским утром 1931 года двухтысячный отряд конников появился возле афгано-советской границы. От отряда отделился всадник в белой чалме и крупной размашистой рысью направился к берегу Пянджа. Подле камышей, упруго гнущихся на свежем весеннем ветру, всадник натянул поводья.
Приложив ко лбу руку с висящей на ней плетью, он пристально всматривался в противоположный берег реки, смутно темнеющий в предрассветном тумане. За рекой был Таджикистан. Где-то там, на той стороне, есть местечко Кокташ. Земли вокруг этого местечка принадлежали когда-то ему и его знатному бекскому роду. Теперь этими землями владеют его бывшие рабы, которые, восстав, с помощью Красной Армии вышвырнули с таджикской земли не только беков, баев, ханов, но и самого эмира.
Всадник злобно кривит тонкое лицо и скрипит зубами. Шелковый халат на нем распахнулся, выглянул английский френч, перепоясанный узеньким ремешком с маузером.
– Ничего, – шепчут тонкие губы Ибрагим-бека, – скоро вы у меня заговорите по-другому, – и он грозит плетью тихому, туманному противоположному берегу.
В том, что в недалеком будущем Таджикистан из советской республики вновь превратится в вотчину эмира бухарского, Ибрагим-бек не сомневался. Ему вспомнились проводы в Кабуле, многообещающие заверения английских советников и торжественное заявление эмира Али-хана выступить вслед за Ибрагимом-беком вместе с афганскими и английскими войсками. Об этом же было написано эмиром и в листовках, которые во множестве везла канцелярия бека.
Гордо тряхнул головой Ибрагим-бек, указав величественным жестом на противоположный берег, и скомандовал:
– С богом, начинайте переправу.
И переправа началась. Прошел час, другой, и вот уже по мирной таджикской земле вновь застучали копыта басмаческой конницы. Загремели залпы из английских винтовок – это расстреливали захваченных в плен комсомольцев, коммунистов, колхозников-активистов. Затрещали выламываемые прикладом двери складов и магазинов. Запылали кострами кишлаки. Начались повальный грабеж и дикая расправа над всеми, кто не выражал готовности служить беку...
Весть о вторжении басмаческих банд молниеносно облетела всю республику. Дошла она и до небольшого кишлака Исанбай, что расположен недалеко от Кокташа. Новость эту привез почтальон, ездивший в Кокташ за почтой. И первый, с кем поделился он своей новостью, был председатель недавно созданного колхоза «Кзыл Юлдуз» Мукум Султанов.
Султанова он застал дома. Невысокий, по-военному подтянутый, председатель поднялся навстречу гостю и предложил выпить с дороги пиалу чаю. Но гостю, видимо, было не до чая. Едва закрылась дверь за женой Мукума, как почтальон проговорил вполголоса:
– Ибрагим-бек с большой бандой перешел Пяндж и движется на Сталинабад.
Секунду-другую в комнате стояла тишина. Ничем не выдавая своего волнения, Султанов проговорил не спеша, будто думая вслух:
– Опять ворвалась в наш двор бешеная собака. Но на этот раз ей не удастся уйти живьем, – и он выразительно посмотрел на винтовку, висевшую на стене. Давно ли, предварительно разрядив, повесил он винтовку сюда? Думал, что уже никогда больше не возьмет ее в руки, и будет она висеть как память о былых боевых походах. А походов было немало. С 1920 года молодой батрак Мукум Султанов впервые взял в руки винтовку, чтобы помочь Красной Армии прогнать эмира бухарского и его вооруженных псов – басмачей. Смелый, волевой, находчивый воин вскоре снискал уважение и доверие товарищей и стал командиром добровольческого отряда. Когда закончилась гражданская война, Султанов вместе со своим отрядом осел в Исанбае, создал колхоз. Командир отряда стал его первым председателем.
Время тогда было тревожное. Вокруг рыскали злобные шайки басмачей. Кони доброотрядцев по ночам стояли оседланными, винтовки были заряжены и всегда под рукой.
Мукум не привык оставаться в стороне тогда, когда речь шла о защите родной Советской власти, которая дала ему и миллионам таких, как он, обездоленным, безымянным рабам, всё – жизнь, имя, свободу, счастье.
Из раздумья Султанова вывел голос почтальона.
– Что же делать? – спросил он, прижимая к груди сумку с письмами.
– Как что делать? – удивился вопросу Султанов. – Конечно, воевать. Пойди-ка пригласи наших бывших добровольцев: потолкуем, посоветуемся и решим.
Вскоре один за другим в кибитку собрались боевые друзья Султанова – Игамберды Юлдашев, Карим Алимарданов, Карахан Сардаров, Чута Кучаров, Гуль-Ходжа Назаров и Ярматов. Они входили, здоровались и, приняв из рук хозяина пиалу с чаем, не спеша пили его.
Когда все собрались, Султанов спросил:
– Новость слышали?
– Слышали, почтальон сказал, – за всех ответил Алимарданов.
– Захотелось, видно, беку вновь оседлать нас, – продолжал Султанов, – вновь сделать своими рабами. Только просчитался шакал, не учел, что мы за эти годы многому научились и, между прочим, научились по-настоящему, по-красноармейски драться.
– Пожалуй, нам не придется драться, – вмешался в разговор Кучаров. – До нас Ибрагиму не дойти, разобьют его красноармейцы.
– Разобьют, говоришь? – переспросил Султанов. – Верно, не сомневаюсь в этом. Но нам нельзя сидеть сложа руки. Чует мое сердце, что он обязательно заглянет в наши края. Ведь здесь его бывшие земляки, и кое-кто из его приближенных еще уцелел. Вот нам и нужно приготовить ему «теплую» встречу...
И вновь был восстановлен доброотряд. И снова его командиром стал Мукум Султанов.
По призыву Коммунистической партии весь таджикский народ поднялся на борьбу с бандами последнего бека. Коммунисты и комсомольцы выступали инициаторами создания добровольческих отрядов и отрядов краснопалочников, которые вместе с красноармейцами бесстрашно сражались с врагом.
Уже 8 апреля под Дагарой банде Ибрагим-бека был нанесен первый сокрушительный удар. Красноармейский эскадрон в 50 сабель при восьми пулеметах встретил головной отряд басмачей в 600 всадников. Был жаркий бой, басмачи начали одолевать, пользуясь колоссальным численным превосходством. Тогда командир взвода, секретарь комсомольской организации, Сенчуков врезался в гущу врагов, отвлек на себя внимание басмачей и дал эскадрону вырваться из окружения. Сенчуков геройски погиб. Вокруг его тела нашли 30 трупов басмачей. На помощь эскадрону пришла другая красноармейская часть. Ибрагим-бек понял, что прорваться к Кулябу не удастся, и повернул к Бабатагу.
Удар за ударом наносили басмачам красноармейцы и бойцы доброотрядов. Ряды басмаческие редели. Многие сдавались в плен. 12 июня кавалерийский эскадрон под командованием Бенько окружил отряд Ибрагим-бека и наголову разбил его. С кучкой приближенных Ибрагим-бек вырвался из окружения и стал прятаться в ущельях, готовясь к бегству в Афганистан.
Разведчики отряда Мукума Султанова день и ночь обшаривали окрестности в поисках следов затаившегося бека. Голод выгнал Ибрагима с секретарем и казначеем к берегу Кафирнигана, возле кишлака Исанбай.
Здесь и повстречали они бойца султановского доброотряда Гуль-Ходжа Назарова, переодетого крестьянином. Узнав бека, Гуль спросил, не может ли чем помочь ему. Ибрагим-бек обрадовался и попросил организовать переправу через Кафирниган и заодно привезти продуктов. Назаров охотно согласился.
Вскоре к берегу, где прятался Ибрагим-бек, подплыл «плот» из кожаных надувных мешков. Вместе с Назаровым были Игамберды Юлдашев и Карим Алимарданов. Все трое в крестьянской одежде высказывали беку самые верноподданнические чувства и обещали быстро переправить на тот берег и помочь укрыться в камышах до ночи. Винтовки и пулемет басмачей крепко привязали к «плоту» и поплыли прямо к камышам, где залег с отрядом Мукум Султанов.
Все остальное произошло, как и предполагал Султанов. Вскоре под конвоем доброотрядцев последний бек угрюмо шагал в штаб красноармейской части...
Родина высоко оценила подвиг Мукума Султанова. Она наградила его орденом Красного Знамени. Нарком обороны СССР вручил Султанову именные золотые часы. ОГПУ Средней Азии наградило Султанова именным маузером.
…С тех пор прошло 26 лет. Мукум Султанов много лет работал председателем колхоза; работал так же хорошо, как и воевал. Пять трудовых орденов, в том числе ордена Ленина и Трудового Красного Знамени, украшают его грудь. Эта награда – признание самоотверженного труда бывшего командира доброотряда.
Недавно Мукум Султанов ушел на пенсию. Но, несмотря на свои 64 года, он по-прежнему активный общественник, член Президиума Верховного Совета Таджикской ССР. Он часто встречается с молодежью, передает ей свой богатый жизненный опыт, рассказывает о своем боевом прошлом.
Фрунзевец. 1957. 29 мая.

ПОКАЗАТЬ СПОЙЛЕР

СКРЫТЬ СПОЙЛЕР

СКРЫТЬ СПОЙЛЕР