Иван Новак: "Путин рисуется перед Западом. Путин даже не пытается как-то использовать благоприятную для него ситуацию. Путин продолжает подстраиваться под мировую моду. Терроризм в Америке? Вот вам, пожалуйста, терроризм в России. Кого волнует, что корни у этих процессов, мягко говоря, разные. На публике Путин ведет себя неуклюже, он странно двигается, очень неестественно. Весь какой-то вторичный, немного подобострастный».
Имя словенской группы Laibach — это немецкое название Любляны. Корреспондент RS отправился в столицу Словении, чтобы помочь идеологу LaibachИвану Новаку транспортировать по Альпам его полуслепую собаку и разбить голову в джипе вокалиста Милана Фраса.
«Ненавижу ходить пешком!». «Опель Калибра», за рулем которого сидит лидер LaibachИван Новак, взбирается на альпийскую горную дорогу. Пару часов назад мы ездили смотреть на одно из «словенских чудес» — озеро Блед, которое находится в Люблянской котловине. После этого было выпито немало ракии вперемежку с русской водкой, и сейчас мы изрядно навеселе. Новак вставляет кассету в магнитолу, и оттуда начинает звучать голос Сержа Гинзбура. Через километр мы уже подпеваем французу, причем ни я, ни Иван — крупный щекастый мужчина — не знаем языка, на котором поет шансонье. С переднего сиденья ко мне поворачивается подруга Новака — Татьяна: «А слова-то вы откуда знаете? » Слов мы, конечно, не знаем, просто поем. Я сижу на крохотном заднем сиденье, которое у «Опеля» переходит в багажник. Сзади доносится сопение огромной полуслепой овчарки Ары. «Когда выезжаем из Любляны, все время берем ее с собой, — поясняет Иван. — Собака у нас старая, да и к тому же не любит быть сегрегированной».
Словения похожа на плод фантазии художника-сюрреалиста. Особенно ее жители, говорящие практически на всех языках сразу. Кажется, что здесь концентрация писателей, философов, музыкантов и просто интеллектуалов превышает все мыслимые границы. Группа Laibachсчитается достопримечательностью Словении и внесена во всевозможные путеводители. Но на самом деле квартет странных мужчин средних лет — это ассоциация злоумышленников, решивших после смерти Иосипа Броз Тито посвятить жизнь исследованию связей тоталитарной идеологии и культуры. Вместе с Новаком мы медленно бродим по русскому кладбищу, и в какой-то момент наши взгляды останавливаются на часовне, которую австрийцы построили в честь своих врагов русских. Видимо, они очень хотели придать постройке славянский дух и даже возвели над часовней две башенки вместо одной. Над входом висит изображение треугольника с расходящимися в разные стороны лучами. Мы по очереди фотографируемся таким образом, чтобы эти лучи исходили от наших голов. Разглядывая русскую надпись на могильном камне, Иван качает головой: «Россия слишком большое государство. Вы никогда не умели воспользоваться потенциалом своей территории или хотя бы его пробудить. Слушай, а что если разделить "Рашу" на несколько лояльных друг к другу стран? И орла с четырьмя головами нарисовать?» Новак начинает смеяться и отбрасывает с дорожки ветку носком ботинка. «Только не стреляй в меня! Я просто предложил».
В 1977 году тихий город Любляна изменился раз и навсегда. Там в последние годы правления Тито, как неведомые вирусы, начали множиться панки, декаденты и граффити-художники. Параллельно развивалась панк-сцена, и через несколько лет Любляна стала центром контркультурной Европы. К моменту смерти Тито в мае 1980 года вся Югосла-вия превратилась в мистическое пространство, на территории которого смешивались самые разные культурные течения, проводились постоянные политические акции и наконец появилась группа Laibach, музыка (или антимузыка) которой стала символом города и всей интеллектуальной Европы. С момента своего основания Laibachв большей степени интересовали акции и перформансы, первым из которых стало анонимное участие в конкурсе югославского молодежного плаката. Скопировав нацистский постер с истинным арийцем, держащим в руках факел, профессиональный дизайнер Эрвин Маркосек, постоянный участник Laibach, вставил в руку персонажа югославский флаг. По странному стечению обстоятельств именно этот плакат выиграл в конкурсе, что спровоцировало нешуточный скандал. Сейчас ситуация совсем иная — трехчасовые симфонии, созданные словенской четверкой, исполняются перед министрами Словении и Эстонии, причем во время концерта весь зал завешивается транспарантами с надписью «Laibach". За два дня до ввода войск НАТО в Югославию Laibachвыступили в Сараево и начали раздавать паспорта вымышленной республики NSK — по легенде, американцы приняли их за дипломатические, и таким образом от арестов было спасено немало людей. Когда-то явление NSK (аббревиатура расшифровывается как «Новое словенское искусство») всерьез будоражило интеллектуалов Европы. Художники из NSK пытались соединить славянскую страсть с немецкой рациональностью, чтобы найти формулу построения тоталитаризма на Балканах. Сейчас, похоже, все закончилось. Новак искренне удивляется: «Что с организацией NSK? А ты разве не знаешь? История NSK закончилась в Москве на Ленинском проспекте в 1992 году. Тогда мы провозгласили создание Вселенского государства NSK и именно в Москве организовали первое посольство. Паспорта выдаем все желающим, ну а дальше пусть сами думают, чтоделать. Многие ждут от нас какого-то руководства, но NSK — это наиболее свободное и полностью децентрализованное государство в истории. И его развитие зависит только от решений конкретных граждан NSK».
Люблянская квартира Новака расположена в самом центре города — на той же самой улице, что и Министерство иностранных дел. Русское посольство находится на соседней. Резиденция лидера Laibachпохожа на советскую коммуналку, с той лишь разницей, чтотам живут только Иван, Татьяна, собака Ара и два огромнейших кота. Двери всех пяти комнат выкрашены масляной краской, отчего аналогии с советскими квартира-ми становятся еще ярче. «Давай-ка я тебе покажу отличный совковый ресторан», — говорит мне на улице Новак, и через некоторое время мы действительно заходим в чопорное заведение с белоснежными скатертями и стенами, отделанными красным плюшем. Кроме того, там имеется толстая хозяйка, постоянно меняющая в магнитофоне кассеты. Из динамиков несутся словенские песни, практически ничем не отличающиеся от баварских пивных частушек. "Это мой самый любимый ресторан, — сообщает Иван, наполняя рюмку. — Еда здесь отличная, заметил? Нажористая такая. Кстати, ты знаешь, что официально доказан тот факт, что баварские песни произошли от словенских?» Слегка перекусив, Иван продолжает обсуждать русские вопросы: «О Путине что-либо сказать трудно. Конечно он рисуется перед Западом. Конечно, он является неотъемлемой частью мировой элиты. Но Путин даже не пытается как-то использовать благоприятную для него ситуацию. Сейчас ведь закончилась эра праздника жизни" и наступило безвременье — мир ждет, что же будет дальше. Вот бы России взять и выступить! Так нет же. Путин продолжает подстраиваться под мировую моду. Терроризм в Америке? Вот вам, пожалуйста, терроризм в России. Кого волнует, что корни у этих процессов, мягко говоря, разные». Подцепив вилкой огурчик, Новак проводит глазами по необъятному заду официантки, толкающей в другой конец ресторана тележку с продуктами: «Даже по российским меркам Путин слишком сдал. Куда делась старая психология ваших вождей, этих медведей, которые говорили: "Мое! И точка". На публике Путин ведет себя неуклюже, он странно двигается, очень неестественно. Весь какой-то вторичный, немного подобострастный. Мол, а мыто тоже не хуже! И это главный человек в России! Мне кажется, что Россия, скорее, должна продолжать традицию Петра I».
Основное занятие Ивана — ведение дел звукозаписывающей компании под названием Tehnika. Из всех четверых участников LaibachНовак — самый обстоятельный и благополучный. По крайней мере, у него имеется достойный автомобиль и красавица-подруга, которая ежедневно уделяет пару часов занятиям йогой. Недаром Ивана считают капитаном команды, которая без него давно бы уже развалилась — слишком замкнуты и эксцентричны трое оставшихся участников. Основателем группы был совсем другой человек — его звали Томаш Хостник, и он умер много лет назад. Потом среди фанатов Laibach, увидевших его фотографию с окровавленным лицом, ходила легенда, что снимок был сделан в тот момент, когда в Томаша попала вылетевшая из зала бутылка. Хостник как раз стоял по стойке смирно, и зрители заметили, что он мертв, только когда тело рухнуло на пол. На первых концертах Laibachв зал бросали дымовые шашки, а костюмы музыкантов были изготовлены из подержанного югославского обмундирования. Прошлой осенью Laibachвместе с нанятыми музыкантами совершили удивительный тур по Америке, объехав 11 городов. Об этих гастролях, и о Штатах в частности, Иван готов рассказывать хоть до самого утра: «На каждом концерте мы обращались к зрителям и предлагали разделить Америку на несколько государств. Вообще, от Штатов у нас осталось очень тяжелое впечатление — страна находится в состоянии глубокой депрессии. У американцев есть девиз "Вместе мы выстоим", по поводу которого очень хочется спросить: "Вместе с кем?"
Государство-то на грани гражданской войны — интеллектуальной, культурной и бог знает какой еще. Так вот, мы прочитали на американском гербе девиз: "Из многих к единству" и предложили американцам более актуальные трактовки. Например, "Разъединенные, мы выстоим" или "От единичности к множеству". Таким образом гораздо проще перетасовать карту мира, правда?» Сделав паузу, Иван на секунду делает серьезное лицо, а потом весело продолжает: «Позже на концертах мы уже стали продавать футболки с изображением американского герба, где у их орла не одна, а две головы. Ну а вместо девиза была надпись: "Вместе мы рухнем". И знаешь что? Мы продали весь напечатанный тираж».
Несколько дней назад мы вместе с вокалистом LaibachМиланом Фрасом ехали по дну высохшего озера на его развалюхе «Сузуки Самурай», по сравнению с которой наша «Нива» кажется шедевром автомобилестроения. Милан считает себя альпинистом, но многие думают, что альпинизм — просто его маленький пунктик. Вообще-то, Милан похож на скалолаза: маленький, жилистый, фанатичный человечек. Фрас болтает без умолку, рассказывая о своих любимых песнях The Cure. Я в это время потираю ушибленную голову, потому что при попадании колес «Самурая» на кочку, я непременно бьюсь головой о крышу машины. В отличие от Новака, Милан нигде не работает, а занимается живописью — пишет холсты в духе Фрэнсиса Бэкона, только куда техничнее и мощнее. На сцене Фрас напоминает идола с острова Пасхи, однако в жизни он совсем иной — постоянно смеющийся, неожиданно курносый, одетый в удобное трико. Когда мы ехали знакомиться с Миланом (Фрас живет в квартире, которую ему выдали как национальному герою), Новак вез ему 200 долларов — одолжить. Третий участник группы — Эрвин — работает графическим дизайнером. На обеде с Mute он показался мне предельно собранным мужчиной, хотя и с бегающими глазками. Когда мы болтали с ним после ужина, Эрвин признался, что его мечта — поездка в Архангельск или Мурманск. Словом, туда, где есть лед и можно по нему как следует побродить. Четвертый представитель Laibach- долговязый Деян Кнец — со своими товарищами не общался, да и про него никто особенно не вспоминал, хотя этот человек и стоял у самых истоков группы. Сейчас почти никто не вспоминает и о другом известном факте: группа Laibachобразовалась не в Любляне, а в Трбовле — мертвом индустриальном городе, заваленном обломками рухнувших домов. Мне удалось проехать через этот Трбовль — на улицах было полно подозрительной молодежи с папиросами, зато каждый житель мог показать дом, где родился Иван Новак.
В 1981 году в Югославии началась кампания против панк-культуры, лидеры которой были обвинены в пропаганде нацизма. В какой-то момент слова «панк» и «фашист» стали синонимами. Во многом благодаря этому и возник проект Laibach, изначально серьезный и таинственный, а на самом деле китчевый и провокационный. Основными ориентирами для Новака и его товарищей всегда были Kraftwerkи Throbbing Gristle. Как и последние, Laibachвсегда в большей степени былимастерами перформансов, нежели музыкантами. На концертах группа сэмплировала цитаты из речей Тито, а в 1983-м в Загребе Laibachи их друзья — британские группы 23 Skidooи Last Few Daysустроили скандал. Во время концерта фотографии Тито и знаменитых партизан перемежались в проекции со сценками жесткого порно. Кончилось тем, что словенскую четверку взяли под стражу и на поезде отправили в Словению. Позднее Laibachобъясняли, что их затея с порнографией и Тито была арт-концептом, навеянным работами Роберта Раушенберга и Джона Кейджа. Таким образом, западная авангардистская идеология была впервые продемонстрирована в Югославии.
Собаку Ару нужно выносить из машины на руках, потому что сама она ходить не в состоянии. В заботах о несчастной псине путь до очередной горной достопримечательности — то ли небольшой крепости, то ли шато — пролетел незаметно. Мы стоим возле роскошного ресторана рядом со смотровой площадкой, откуда открывается замечательный вид на город Триест. Поблизости от нас что-то вынюхивают две красивые молодые овчарки. Разглядывая одну из них, Новак зачем-то сообщает мне, что она выглядит гораздо лучше, чем его Ара. Немецкие овчарки — один из фетишей Новака, который, по его словам, обожает в жизни только две вещи — упомянутую породу собак и автомобили марки «Ягуар». Отсутствие у себя английской машины Иван, впрочем, никак не комментирует. Видимо, еще не накопил нужной суммы, хотя в ближайшем будущем все может здорово измениться: «В конце года выпустим целых три DVD. Первый — это немного наивный фильм про Laibach, который называется «Победа над солнцем». Он был снят в период между 1985 и 1987 годами сербским режиссером Гораном Гажечем. Кстати, название "Победа над солнцем" позаимствовано у Казимира Малевича. Второй диск будет посвящен государству NSK, а фильм про него снял американец Майкл Бентэм. Третий DVD — наш концертный фильм "Рассоединенные Штаты Америки ", его снял словенский режиссер Сашко Подгошек. Ну и разумеется, в следующем году появится пластинка или пластинки. Вполне возможно, что мы сделаем и какую-то попсовую запись. Мы же никогда не ограничивали себя ни в технике, ни в выборе стилей. Релиз состоится не позже мая следующего года, но вот о его содержании я ничего говорить не буду. Потому что секрет».
На обратном пути мы заглядываем в неприметную церковь, чтобы посмотреть роспись «Танец смерти», имеющую самое непосредственное отношение к мифологии Laibach. По пути попадаем в пробку — на дороге случилась авария, и все, что мы видим впереди, это огромное багажное отделение какого-то джипа. Здоровенная машина провалилась под снег, а легкий «Опель Калибра» спокойно проезжает. Не отрывая рук от руля, Новак выносит приговор идее европейской интеграции: «Это просто смешно. Когда-то она казалась прекрасным начинанием, но для того чтобы найти путь интеграции с Россией, Страсбургскому парламенту нужно работать ночи напролет. И это при том, что уже сейчас тайно существует альянс Германия—Франция—Россия. Никто об этом не говорит открыто, но как было бы здорово, а? Пусть сегодня былое могущество Европы в прошлом, но ты посмотри на Штаты, Африку, Китай! Спорим, в Европе круче?» Я не спорю, ведь Laibach— это плоть от плоти старой Югославии с ее размытой идеологической политикой, основанной на флирте с самыми разными социальными течениями. Правда, группа Новака изначально не собиралась останавливаться ни на каком конкретном. Заигрывая с тоталитарными образами, группа, как и движение NSK, дистанцировалась от них, дезориентируя своих фэнов, увлекавшихся политикой. «Глобализация — это полная чушь. Мы ни анти-, ни глобалисты, потому что провальна сама идея глобализации. Никогда национализм не был так силен, как сегодня, никогда местечковая шизофрения не овладевала умами людей так легко». Сама группа Laibach—это иллюстрация антиглобализма. Единственный раз, когда я застал троих из четырех участников квартета вместе, случился за скучным ужином с представителями лейбла, выпускающего записи группы Новака, — культовой британской конторы Mute. В ресторане, который не прекращал свою работу с XIX века, Иван рассказывает всем о новой концепции. Представителям Mute очень нравится, и они просят у Ивана, Милана и Эрвина разрешения ее напечатать. Пока все поглощают принесенную еду, Иван поворачивается ко мне, поскольку я потребовал разъяснений концепции: «Относительно сравнений с Rammsteinу нас был осадочек. Дело в том, что Тиль и вся его компания — наши давние почитатели. Так вот, недавно Rammsteinпригласили нас на свое выступление в Любляне, и мы, конечно же, туда пошли. Мне кажется, что они испытывают перед нами какое-то чувство вины из-за своего успеха. Впрочем, чего тут лицемерить — они отличные ребята, да и музыка у них хорошая. Им еще и понравилась наша версия их "Ohne Dich ". На самом деле авторами являются вовсе не Rammstein — это старая немецкая песня XIX века. Лирический герой песни не может жить со своей любимой и одновременно не может существовать без нее. Надо думать, что образы уходят корнями в легенду о всеми любимом Дракуле и его подружке Мине Харкер. Два важных момента в нашей версии: обращаясь к Rammstein, Милан поет "без меня" вместо "без тебя", намекая, таким образом, на преемственность, а женскую вокальную партию исполняет девушка по имени Мина». Скоро мне придется попрощаться с Новаком, Татьяной, Арой и Любляной. Мы стоим на холме, сквозь который идут тоннели. Рядом с одним из них замечаю узкую аварийную дорожку и задаю Ивану последнюю серию вопросов.
Из современной музыки тебя что-нибудь впечатляет?
В современной музыке все лучше и лучше становятся финалы песен, а также паузы между треками. Шучу, конечно. Если честно, то ничто не сравнится с массовой продукцией американского r"n"b. Ни по качеству аранжировок, ни по задору. Мисси Эллиотт и Бритни Спирс еще никогда не подводили.
Какая из песен Laibach самая попсовая?
Песня из альбома «WAT» «TanzMit Laibach», — ее одно время даже кру-тили по радио. Кстати, она была инспирирована опусом группы Mo Do «Eins, Zwei, Polizei».
Это правда, что Laibach сидели на наркотиках в начале карьеры?
Мы употребляли наркотики каждый день, каждый час. В крайнем случае, пили. Обязательно отметь русскую водку.
Что ты читаешь?
Прочитал «Код Да Винчи» Дэна Брауна, и знаешь, испытал сильнейшее потрясение. Да-да, это та самая слабенькая книжка по мотивам «Святой крови, святого Грааля» Бэйгента, Ли и Линкольна. Брауну удалось сделать из сто раз разжеванного материала поп-культурный феномен. Лично мне вся эта шумиха в чем-то напоминает Laibach. Мы тоже не занимаемся собственно искусством, скорее переформулируем чужие послания.
Засмеявшись, Иван Новак жмет мне на прощание руку и замирает рядом с подругой. На мой вопросительный взгляд он весело говорит: «Да ты иди в гостиницу без нас. А мы с Татьяной, пожалуй, пройдем по тоннелю».
ДА, СМЕРТЬ!
Первый вокалист LaibachТомаш Хостник, выступавший на концертах в форме почтальона. Кто-то из зала швырнул бутылку и попал ему прямо в голову. Через несколько секунд он упал, и концерт был прерван.
Текст Константин Чувашев
Последний раз редактировалось yaldo; 08.09.2010 в 01:28.
Люблю рок
06.09.2010, 08:01
