[Трактор]

[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]

[Трактор]

Самый одаренный человек за всю историю, который ничем не прославился
[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]

Цитата

Уже к первому году жизни он умел писать, в 4 смог прочесть Гомера, в 6 понимал аристотелевскую логику, к 8 годам закончил писать монографию по анатомии, в 7 сдал экзамены в Гарвард, поступил туда в 11. В зрелом возрасте он знал 40 языков и свободно ими владел.

Уильям Джеймс Сайдис – американский вундеркинд украинского происхождения, живший в начале 20 века (1898 – 1944).

Нельзя назвать Уильяма самородком, так как родители, интеллектуалы и ученые, вложили свое семя в благодатную почву. Они разработали свою собственную методику обучения, стремясь вырастить из сына гения. Родителей нередко критиковали, но такие факты как способность ребенка в 18 месяцев прочесть «Нью-Йорк Таймс» не может не удивлять.

IQ Сайдиса равен приблизительно 250 – 300. Это наиболее высокий зафиксированный IQ за всю историю человечества.

У Сайдиса есть несколько работ, патентов, он разработал свой собственный язык, написал труд по альтернативной истории, он мог бы сделать намного больше, но все его труды все равно не удостоились всенародного почитания, просто не тот масштаб.

Несмотря на такой потенциал, Уильям Джеймс Сайдис не сделал великих вкладов. Еще со временем Гарварда его преследовало непонимание окружающих из-за его возраста. Гениальность в какой-то степени мешала ему, а может он просто не умел ее использовать. Всю жизнь он работал обычным бухгалтером, увольняясь каждый раз при обнаружении его гениальности. Ему приходилось скрываться от журналистов, потому он жил неприметно и тихо.

Сайдиса не интересовали женщины, он предпочитал жить затворником и умер от внутримозгового кровоизлияния в 46, как и его отец (от того же недуга скончался в 56).

Многие используют пример Сайдиса, чтобы показать – гениальность еще не гарантирует успеха.

[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]

[Трактор]

[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]

[Трактор]

Цитата

"Меня поразила позиция Таймураза Мамсурова – на то время председателя парламента Северной Осетии. У него в школе в заложниках находились двое детей, девочка и мальчик. Помните, когда велись переговоры, и террористы вывели детей? Ему предложили освободить его сына и дочь. Никогда не забуду – это было при мне – как он говорил… Лицо сосредоточенное, потемневшее: «А как я буду смотреть в глаза моему народу, если я выведу сейчас своих детей, а сотни, которые там останутся, погибнут? Нет. И я, и мои дети, и мой род будут опозорены. Мы вместе будем с народом». И дети остались. Мальчик впоследствии получил тяжелое ранение в позвоночник.

Поэтому когда говорят: «Наши чиновники такие-сякие…» Я видел настоящего мужчину, и его поступок был, я бы сказал, жертвенный, геройский. Если хотите, это была и вера, как некогда Авраам, доверившись Богу, готов был принести в жертву своего сына Исаака.
И Господь сохранил и детей его, и честь и достоинство и парламента, и его как руководителя. Это говорит очень о многом."

© Митрополит Казанский и Татарстанский Феофан
[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]

[Трактор]

Цитата

🔴Глориозов Евгений 🔴

Родился 4 апреля 1934 года. Пятикратный чемпион СССР по самбо, заслуженный мастер спорта, доктор физико-математических наук. Показательно, что в одном и том же 1965 году он выиграл чемпионат СССР и защитил кандидатскую диссертацию!

В восьмилетнем возрасте Евгений Глориозов попал в детский дом (отец тогда был в лагерях, мать лежала в больнице, а старшие братья воевали на фронтах Великой Отечественной войны). Вот уже семь лет в России проводится Спартакиада по самбо среди воспитанников детских домов и школ-интернатов на призы Е. Глориозова.

В самбо этот человек пришел благодаря одному жизненному эпизоду. На день рождения девятиклассника Евгения пригласила девочка Таня. Правда, со стороны одного знакомого им мальчишки посыпались предупреждения: придешь к ней — получишь по первое число. Женя трусом не был и пришел. Но после праздника в подъезде его поджидали… Огорчение, что он не смог дать должный отпор и возвратился домой с разбитым носом, заставило его о многом задуматься. «В тот же вечер я сел за стол и начал создавать план, как стать сильным. Сюда входили и утренние зарядки, и физические упражнения. На следующий день я пошел в Дом пионеров и попросился в секцию самбо», — вспоминает Евгений Леонидович. Тренер заниматься с ним не хотел — у мальчика слишком слабое физическое развитие и никаких спортивных перспектив. Но все-таки уступил настойчивому подростку. Целый год Глориозов тренировался и не мог выиграть ни одной схватки. Полтора года потребовалось, чтобы получить третий спортивный разряд.

Но прорыв наконец наступил. Учась на третьем курсе физфака МГУ, Глориозов становится чемпионом СССР (среди взрослых). Впоследствии Евгений Леонидович рассказывал о таком курьезном случае: «В конце восьмого класса у нас в школе с показательными выступлениями были студенты Института физкультуры, и среди них — Авдеев. Он показывал самбо в нашей школе, я самбо тогда первый раз увидел. И что вы думаете, в финале первенства Советского Союза в Харькове судьба свела меня именно с этим Авдеевым! Я у него выиграл».

Знаменитый самбист считает, что больших побед достигают только фанаты самбо, те, кто предан этому спорту душой и телом. И, конечно, он советует всем ребятам не отступать перед трудностями: ведь, если бы он спасовал, из него бы не получилось пятикратного чемпиона.

[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]

[RedSefo]

Цитата

Ву Йонг Гак.
Этот человек попал в книгу Гиннесса в одном ряду с доблестными пожирателями собственных велосипедов и мучениками многосуточных поцелуев. Он дольше всех в мировой истории просидел в одиночной камере – и вышел на волю. Его срок продолжался 40 лет, 7 месяцев и 13 дней. Он был северокорейским диверсантом. Большинство диверсионных отрядов проникало в Южную Корею с моря: сухопутную границу было практически невозможно преодолеть. 12 июля 1958 года катер, на котором отряд By Ионг Гака в тумане подбирался к берегу, напоролся на южнокорейскую береговую охрану в районе острова Оолунг, у восточного побережья. Со шпионами в Южной Корее тогда поступали хитро: им давали возможность публично отречься от коммунизма, раскаяться в своих заблуждениях и перейти на сторону противника.


Никакой демократией в Южной Корее не пахло. О том, что творилось в тамошних тюрьмах, рассказывали страшное – Восток умеет мучить. Трое коммандос из отряда By Йонг Гака сразу перешли на сторону южан. Один из них почти тотчас умер от рака – очень мучился раскаянием. By Йонг Гак и трое других его товарищей на предложение отречься от Родины ответили решительным отказом. Каждый был помещен в одиночную камеру. Площадь одиночки была – 12 квадратных метров; из всей мебели – соломенный матрас. Книг и газет не давали. Ежедневно били, предварительно связав толстой веревкой. By Йонг Гак не кричал. Он стискивал зубы так, что они начали крошиться и гнить: вскоре зубов не осталось.
– Почему вы не кричали?- спросил корреспондент.
– Если кричишь – значит не можешь больше терпеть,- пояснил By Йонг Гак.- А если они чувствовали, что ты не можешь больше терпеть,- они совсем зверели, потому что понимали, что теперь тебя можно сломать.


Зимой его переводили в подземную камеру с цементным полом. Холод там стоял невыносимый – зимы в Корее суровые. От него требовалось только одно: подписать отречение; сразу после этого ему предлагали любую работу на выбор, жилье, деньги, свободу перемещения в пределах страны. Только одно радиообращение, одно признание того факта, что он выбрал свободу,- и всё, ворота Тэджонской тюрьмы распахиваются. Но он держался – без всякой надежды. На Родине о его судьбе ничего не знали.
О нем не упоминали на Севере – он был нелегал, диверсант, засекреченный боец. О нем не упоминали на Юге – он был пример несгибаемости, а нужен был пример предательства; плохо работала южнокорейская служба безопасности, если не могла вырвать отречение у одного человека! Троих его товарищей забили до смерти.
– Но что вы делали в камере, пока не разрешили книги?- спросил его потрясенный корреспондент.
– Есть воображение,- с вежливой улыбкой ответил By Йонг Гак.- Есть память.


Невозможно представить себе, что успел передумать в своей двенадцатиметровой одиночке этот маленький железный солдат, тысячу раз, вероятно, проклявший свою живучесть. Только сверхфанатичная, непредставимо упрямая вера способна была поддерживать его в эти сорок лет – вера без всякой надежды. Приговор у него был – пожизненное. Он надеялся поначалу, что Юг падет под натиском Севера, но надежда на это была плоха – не мог же он все сорок лет верить, что придут свои… Он не знал, что с семьей. Он не знал, помнит ли его кто на Родине. Он был совершенно один – и сорок лет продолжал свое бессмысленное, непостижимое сопротивление, которое западному человеку кажется бредом, вымыслом, пропагандистской уловкой. Зачем? Чего ради?
By Йонг Гак, истощенный, колеблемый ветром, сам сумел выйти из тюремных ворот 25 февраля 1999 года.
– Что вы чувствуете сейчас?- бросились к нему американские телевизионщики.
– Я вижу свет,- тихо сказал он. Но тут же взял себя в руки: – Я чувствую глубокую благодарность к тем, кто добивался моего освобождения…


Вскоре он встретился с представителями «Международной амнистии» (организация, которая включили его в список политзаключенных). Их поразила его спокойная вежливость, деликатность и чувство юмора. Они думали увидеть жалкого, раздавленного человека. Перед ними был прежний несгибаемый борец. Первое, что ему предложили,- остаться в Южной Корее.
– Мне много раз предлагали подписать прошение о помиловании,- сказал он.- Я всегда отказывался это сделать.
Выйдя на свободу, он был поражен кофейными автоматами и кнопочными телефонами.
Весь следующий год его активно уговаривали остаться. Ему излагали новейшие экономические теории, согласно которым северокорейская экономика рухнет через десять-пятнадцать лет. Ему демонстрировали данные об экономическом росте Южной Кореи.
– Статистика, экономика – это всего только цифры,- сказал он вежливо.- Нельзя жить без великой идеи.
Этот его ответ поразил корреспондентов.
– В чем же должна быть идея?- спросили его.
– В счастье будущих поколений. В опоре на свои силы. Согласитесь, южнокорейская экономика очень зависима.
Сдвинуть его с этой точки не представлялось возможным. И то сказать – если сорокалетнее заключение, изощренные пытки и ежедневные побои не поколебали его, то чего можно ждать от кофейных автоматов?


Перед отъездом в КНДР его честно предупредили: семьи скорее всего нет в живых, а сам он скорее всего будет арестован после первого же шага по родной земле. Разведчиков, долгое время проведших в заключении на вражеской территории, не щадят. В любом случае он всегда будет на подозрении – если ему повезет и он, проживший сорок лет в южнокорейской тюрьме, не окончит свои дни в северокорейской.
Он вежливо согласился, что все это возможно. И настоял на своем.
В прошлом году он вернулся.
С тех пор о нем нет никаких сведений.

[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]