Американский художник Брайан Льюис Сондерс (Bryan Lewis Saunders) - наркоман со стажем. Он курит, нюхает, глотает и вкалывает себе самые разные "вещества" из любви к искусству. Так, на протяжении 15 лет он пишет автопортреты, в том числе и в периоды "торчания", и за это время он собрал галерею из нескольких тысяч автопортретов, созданных под воздействием тех или иных препаратов. Арт-проект "наркомана от искусства" так и называется - Drugs.
В своих интервью художник рассказывает, что эта идея пришла к нему в голову после того, как он пережил очень тяжелое потрясение, и был вынужден принимать сперва успокоительные, а затем и сильнодействующие препараты из категории антидепрессантов. Заметив, что соответствующие дозы разных лекарств заставляют его чувствовать себя не в своей тарелке, иначе себя вести и мыслить не так, как обычно, Сондерс решил извлечь из этого состояния вот такую необычную выгоду.
Слева - кокаин, справа - псилоцибиновые грибы
Впрочем, это был не первый опыт общения Брайана Льюиса Сондерса с наркотиками. В юности он уже экспериментировал с такими "веществами" как каннабис, и пару раз его даже задерживали с дозой кокаина в кармане. Но большинство из тех препаратов, которые он употреблял за последние 15 лет, были для него в новинку. Со временем некоторые из них стали для художника фаворитами. В частности, препарат под названием Ксанакс превращал его, социофоба и отшельника, в социально активного человека, который запросто мог подойти к незнакомцу на улице и завести с ним разговор. А самые ужасные впечатления остались от наркотика-галлюциногена, известного как "ангельская пыль", и тяжелого транквилизатора Сероквель.
Автопортреты Брайана Льюиса Сондерса под действием разных доз валиума
Автопортреты под действием закиси азота (слева) и того же, плюс валиум (справа)
Художник под анашой (слева) и марихуаной (справа)
После вдыхания жидкости для зажигалок (слева) и надышавшись газом (справа)
Автопортреты под действием *ангельской пыли* (слева) и дилаудида (справа)
Автопортреты под действием настоящего абсента (слева) и после двух бутылок микстуры от кашля (справа)
Самовосприятие сознанием, измененным действием метамфетамина (слева) и морфина (справа)
Разумеется, такие эксперименты над собой не могли не сказаться на психическом и физическом здоровье художника. Он уверен, причем не безосновательно, что заработал повреждение головного мозга, не говоря уже о проблемах с другими внутренними органами. Поэтому сегодня он принимает только те лекарства и в той дозировке, которую выписывает врач, но серию автопортретов "Drugs" продолжает по-прежнему. На Брайана Льюиса Сондерса можно ознакомиться со всей коллекцией.
Аналогичный эксперимент, правда уже в медицинских целях, проводили в рамках программы правительства США по исследованию препаратов, изменяющих психику, в конце 50-х годов минувшего века. Художник получил дозу LSD-25 и коробку с карандашами и ручками. Ему нужно было нарисовать врача, сделавшего ему инъекцию. Первый рисунок был готов через 20 минут после первой дозы (50 мкг):
Наблюдающий врач записывает – пациент рисует углем.
Со слов пациента:
"Состояние нормальное.. пока никаких эффектов"
Спустя 85 минут после введения первой дозы и 20 минут после второй дозы (50 мкг 50 мкг):
У пациента наблюдается эйфория.
"Я могу видеть вас так ясно, так чисто. Это.. вы.. это все.. у меня небольшие проблемы с карандашом.. Словно он движется сам по себе."
2 часа 30 минут после первой дозы:
Пациент очень сосредоточенно рисует.
"Контуры выглядят нормально, но они очень яркие – все постоянно меняет свой цвет. Моя рука должна следовать сильному течению линий. Я чувствую, как мое сознание перетекает в активную часть тела – в мою руку, локоть.. мой язык".
2 часа 32 минуты после первой дозы:
Пациент увлеченно рисует.
"Я пытаюсь сделать другой рисунок. Модель выглядит нормально, но мой рисунок – нет. Моя рука странно меняется. Этот рисунок не особенно хорош, правда? Брошу его, попробую снова.."
2 часа 35 минут после первой дозы:
Пациент быстро рисует следующую картину.
"Я нарисую это одним движением.. не останавливаясь.. одна линия, без отрыва!"
После того, как рисунок закончен, пациент начинает смеяться, затем что-то на полу его пугает.
2 часа 45 минут после первой дозы:
Пациент пытается попасть в коробку с красками, и он взволнован. Медленно отвечает на предложение порисовать ещё. Он почти не говорит.
"Я.. все.. изменилось.. они зовут.. ваше лицо.. извивается.. кто это.."
Пациент тихо напевает какую-то мелодию.. Теперь он рисует темперой.
4 часа 25 минут после первой дозы:
Пациент перебрался на койку, где пролежал около 2 часов, двигая руками в воздухе. Внезапно, он уверенно возвратился к столу. Стал рисовать пером и акварелью.
"Это будет лучший рисунок. Почти как первый, только лучше. Если я буду неосторожен, я потеряю контроль над своими движениями, но этого не произойдет, потому что я знаю. Я знаю". (он повторил это ещё много раз).
Пациент сделал последние несколько мазков, бегая взад и вперед по комнате.
5 часов 45 минут после первой дозы:
Пациент продолжал двигаться по комнате, пересекая пространство по сложным траекториям. Прошло полтора часа, прежде чем он сел и начал рисовать снова.
"Я снова чувствую свои колени. Думаю, лекарство прекращает действовать. Это очень хороший рисунок – этот карандаш весьма сложно держать". – (в руках у него пастельный мелок)
Спустя восемь часов после первой дозы:
"Мне нечего сказать об этом последнем рисунке. Он плохой и неинтересный. Я хочу домой."
Последний раз редактировалось Overdrive; 30.06.2012 в 16:40.
В кино я попал случайно. Приехал помочь парню, ассистенту чьему-то, насчет наркотиков. В смысле — слезть с них. Я до сих пор этим занимаюсь — вот сейчас одного актера из штопора вывожу. И деток в школах про вред наркотиков просвещаю. Так вот. Парень мне позвонил: «Дэнни, тут сплошной кокс, боюсь сорваться». А это был 1985-й, индустрия по уши в кокаине. И я приехал его поддержать. Гляжу, ходят мужики, наряженные зэками. В фальшивых наколках, тронешь — смазывается. И мой подопечный предложил подработать: «Зэка, — говорит, — изобразить можешь?» Я в жизни так не ржал: я же во всех тюрьмах штата посидеть успел. Переодеваюсь, а у меня татуировка во всю грудь — и все сразу такие: «Ого». Потом дядька подходит: «Трехо, здорово. Помню, как ты первенство Сан-Квентина в полусреднем весе выиграл». Смотрю — Эдди Банкер, мы с ним чалились. Оказалось, он сценарист. Спросил, боксирую ли я еще; типа у них один актерик, надо его подучить. Я говорю: «В массовке 15 баксов платят, а тренер сколько получает?» А он: «320. Только ты с парнем потише, он дерганый». 320 в день! За 320 я Годзилле навалять мог. И я стал тренировать Эрика Робертса. Он меня вроде побаивался. Что скажу, то и делает. Это увидел Андрей Кончаловский, а у него, кажется, с этим проблема была — Эрик его не особо слушался. И он мне дал роль. Подошел такой: «Беру тебя в фильм. Будешь Эрика бить». Потом история несколько раз повторялась — прихожу в массовку, а меня вытаскивают из толпы. Пять лет я играл Уголовника №1, говорил всегда одну фразу, обычно: «Гаси их!» Один режиссер дал дробовик и говорит: «Высади ногой дверь, а там импровизируй». За дверью люди как бы играли в покер, каскадеры, понятно. Ну я вышиб дверь, кто-то вскочил, я ему заехал прикладом, телка какая-то визг подняла, а я ей раз — дробовик к виску. Режиссер сам не свой: «Боже, Дэнни, где ты этому учился?» А я: «Дай вспомнить. Супермаркет Von’s я брал. И Safeway. И Thrifty Mart». Короче, опыт был.
___________________
Одна банка Колы = один презерватив. Неплохой способ борьбы со СПИДом в Африке.
[Информация только для зарегистрированных пользователей. ]
В чем он родился???!
