Давным-давно, когда мне было 14 лет, я увидела по телевизору женщину в десантной форме и сказала самой себе, что обязательно буду служить в ВДВ. У меня с детства была какая-то необъяснимая тяга к этому роду войск. На параде я с особым удовольствием следила за голубыми беретами, и в моем сознании это были самые храбрые и сильные военнослужащие в России. Тогда шла афганская война, и я наблюдала за ее ходом настолько внимательно, насколько это мог делать ребенок. Родители никакого отношения к армии не имели: мама — бухгалтер по профессии, отец всю жизнь проработал на заводе. Они до последнего не верили, что я пойду в десант. Но в моем случае речь шла о зове сердца.
История с десантницей, которую я увидела по телевизору, произошла в 1984 году. Тогда я впервые узнала, что тоже могу служить в армии. Сразу после школы я пошла работать в военкомат. В 19 лет — возраст, с которого женщин призывают в армию — написала письмо главнокомандующему военно-десантных войск, после чего меня пригласили на собеседование в штаб ВДВ. Здесь предложили работать на узле. Невероятно горжусь тем, что смогла пройти долгий путь от обычного рядового до подполковника.
Параллельно со службой я училась на заочном отделении института, который закончила с дипломом по специальности «многоканальная электросвязь». К этому моменту меня уже повысили до звания старшего сержанта. В 1995 году мне присвоили офицерское звание лейтенанта. В то время, будучи связистом, я много ездила по учениям, но большая их часть проходила недалеко от Москвы. В 90-х в такого рода поездках не было комфортных условий для женщин, поэтому дальние командировки для них были редкостью. Сейчас ситуация изменилась, стали выделять отдельные палатки, но большая часть нашей работы все равно сосредоточена в штабе.
Женщине с офицерским званием в армии сложнее, чем остальным представительницам слабого пола. Ведь командные должности в военной сфере — привилегия мужчин.
Думаю, я никого не удивлю, если скажу, что мне в продвижении по карьерной лестнице было сложнее, чем моим коллегам мужчинам.
До капитана было нормально, а вот звания майора и подполковника давались мне нелегко. До шести часов вечера ты военнослужащий, и только после шести — женщина. Отношение коллег противоположного пола разное: есть те, кто искренне за меня рад и готов помочь в трудную минуту, но находятся и злопыхатели, которые судачат за спиной. Тут нужно иметь стальные нервы и уверенно идти к своей цели, проявляя терпение. Единственное, с чем я так и не научилась мириться в своей работе, так это с грубостью. Ее терпеть нельзя.
Самый главный человек в моей карьере, который очень помог мне с получением звания, — это начальник отдела кадров генерал Рыбкин. Я по гроб жизни буду благодарна ему за это. Сейчас у нас служит его сын. Каждый год 2 августа мы обязательно встречаемся и отмечаем профессиональный праздник. Есть еще несколько офицеров, которые поддерживают меня, за что огромное им спасибо. Мой начальник полковник Беляков невероятно помог мне, когда в 2008 году меня вывели в распоряжение. У меня на руках был маленький ребенок, дома — семейные проблемы. Благодаря Белякову, я сейчас продолжаю службу в ВДВ. И невероятное уважение я испытываю к начальнику нашего штаба войск -Николаю Ивановичу Игнатову.
Самое сложное в работе для меня — брать на себя груз ответственности за других людей.
Страшно, когда в подчинении есть солдаты. Это оказывает моральное давление, потому как отвечать приходится не только за себя, но и за них. Мы ведь все обыкновенные люди. И зачастую нам тоже сложно справляться с какими-то задачами, особенно когда их много. Сейчас я больше всего боюсь увольнения. У меня 10-летняя дочь, которую нужно поставить на ноги. Очень хотелось бы спокойно дослужить до пенсии, чтобы обеспечить ей достойную жизнь.
Дочь очень мной гордится и планирует идти в ВДВ. Я препятствовать ей не стану. Как захочет, так и будет, тем более что ее желания могут еще десять раз поменяться.
Но уже сейчас она задает мне смешные вопросы: «мама, а какой по счету женщиной-подполковником стану я, если получу это звание?».
Ей нравится форма, прыжки с парашютом. Мы берем ее с собой на программные выезды. У меня на сегодняшний момент 118 прыжков. И каждый раз страшно, ведь это все-таки серьезный риск для жизни. Когда ты один, это еще полбеды, но когда у тебя есть ребенок — совсем другое дело.
Свое свободное время я посвящаю дому. У меня непростая ситуация в семье — отец-инвалид. Он и дочь нуждаются в моем уходе. Но у меня есть еще один любимец — собака породы кане-корсо, которая весит почти 50 кило. В общем, расслабляться времени нет, каждый раз с нетерпением жду отпуска. Для меня счастье, когда на работе все ровно и дома спокойно. Мои девизы по жизни: «никогда не сдаваться» и «никогда не предавать», о чем бы речь ни шла.
Тот, кто способен предать семью, предаст и родину. А для десантников ВДВ и есть семья.
Для того, чтобы служить в военно-десантных войсках, нужно искренне и беззаветно любить их. Не армию в общем, а именно ВДВ. У нас нет случайных людей, они отсеиваются еще на начальном этапе.
В десант идут по зову сердца, целенаправленно.
Именно поэтому мы за родные войска готовы последнюю тельняшку на себе порвать.
Беседовала Лидия Глазко