Сообщений: 4,412
Миксов: 500  Сказал(а) спасибо: 29,528
Поблагодарили: 5,433
Регистрация: 07.08.2007
Адрес: Винтерфелл
|
27.09.2010, 19:43
я встречался как-то с этим человеком в начале 90-х в Иркутске. Интересный дядька, Дольф Лунгрен только по-меньше, боксер бывший, хиппи-наркоман.
И каждый раз наши профессора, которые оказывались на Востоке в поисках новых колоний, не знали, как описать буддизм. Одни говорили, что буддисты — очень расслабленные люди, что они не так жестоки, как мусульмане, что они хорошо обращаются с женщинами, но почему-то после смерти хотят провалиться в черную дыру. Другие замечали, что буддизм служит базой для всевозможных видов искусства, психологии и философии. И часто буддизм пытались отнести к какой-то из этих категорий, но из этого ничего не выходило. Определенно лишь то, что буддизм имеет отношение к уму, и поэтому давайте рассмотрим его с этой точки зрения.
ПОКАЗАТЬ СПОЙЛЕР СКРЫТЬ СПОЙЛЕР
СКРЫТЬ СПОЙЛЕР Буддизм начинается с ответственности.
Из лекции Ламы Оле Нидала в Риге. Октябрь, 2009
Первая встреча Запада с буддизмом состоялась около четырехсот лет назад, когда европейцы покорили различные регионы Индокитая и Цейлон. Вторая — около ста пятидесяти лет назад, когда они захватили часть Китая, устроив там торговые базы, а также вошли в Японию. Третья — в прошлом веке, во время Первой мировой войны, когда мы встретились с тибетским буддизмом и даже с поучениями Алмазного пути, которые объединяют в себе все остальные поучения и еще дают некоторую надстройку.
И каждый раз наши профессора, которые оказывались на Востоке в поисках новых колоний, не знали, как описать буддизм. Одни говорили, что буддисты — очень расслабленные люди, что они не так жестоки, как мусульмане, что они хорошо обращаются с женщинами, но почему-то после смерти хотят провалиться в черную дыру. Другие замечали, что буддизм служит базой для всевозможных видов искусства, психологии и философии. И часто буддизм пытались отнести к какой-то из этих категорий, но из этого ничего не выходило. Определенно лишь то, что буддизм имеет отношение к уму, и поэтому давайте рассмотрим его с этой точки зрения.
Если коснуться рассуждений об уме, то буддизм кажется похожим на философию, и это во многом верно. Буддизм делает выводы только на основе полных и позитивных данных. Однако мы не пытаемся достичь цели посредством создания множества идей. Кроме того, буддизм придерживается только того, что имеет практический смысл, поэтому мы не можем сказать, что буддизм — это философия. К Будде приходили разные люди, в основном из индуистских школ, и говорили: «Если ты мне объяснишь то или это, я стану последователем твоей системы». И затем рассказывали что-то очень длинное, без начала и конца. Тогда Будда говорил: «Я ничего вам об этом не скажу». Они начинали нервничать и спрашивали: «Но почему?» — «Потому что это не принесет вам пользы». Они опять спрашивали: «Почему?» — и Будда отвечал: «Представьте, что в человека попала отравленная стрела. Будет ли он задавать вопросы о том, кто выпустил стрелу, чем он занимается и прочее? Или попытается вытащить стрелу?» Умные люди отвечали: «Вытащит стрелу». И Будда говорил: «В вас попала стрела: вы родились, а значит состаритесь, будете болеть и умрете. Что же для вас полезнее: задавать вопросы, не имеющие прямого отношения к вашей жизни, или постараться привести свой ум на такой уровень, где старость, болезнь и смерть не смогут вас ранить?»
Некоторые из тех европейцев, кто сталкивался с буддизмом, заметили, что буддисты обычно очень расслабленные и счастливые люди, и потому решили, что буддизм — это психология. И опять-таки мы можем сказать: да, это так, но не совсем. Буддизм учит нас отказываться как от плохой идентификации, так и от хорошей и просто быть здесь и сейчас спонтанными и непринужденными. Иногда это сравнивается с рисованием на воде: все, что сделано, уже не существует, а что не сделано, еще не существует. Настоящее мгновение всегда совершенно.
Итак, философия и психология отпадают, а что касается религии, то вернее было бы сказать, что мы «лигия», от латинского слова ligare — «соединять», «приводить к всесторонней законченности». Но мы не «ре-лигия». Мы не пытаемся найти обратную дорогу в какой-то рай, из которого выпали. Мы не доверяем раю, из которого можно выпасть, ведь если это произошло однажды, то произойдет и в другой раз. У Будды есть объяснение гораздо лучше: он говорит, что мы всегда находились в состоянии неведения. С безначальных времен наш ум функционирует подобно глазу: видит все, что снаружи, но не видит сам себя. Если вы хотите проверить то, что я говорю, подумайте об этом зале. Мы можем посчитать кресла, оценить, сколько здесь кубометров воздуха, наслаждаться красивым паркетом на полу. Мы можем это сделать, хотя нас не было в этом зале полчаса назад и через три-четыре часа не будет снова. Сам зал не чувствует ни счастья, ни страдания, но мы много о нем знаем, многое можем здесь проверить и исследовать. Если же мы подумаем о своем уме, то я уверен, что сегодня утром он у нас тоже был, но мы почти ничего не можем сказать о нем: какой у него размер, цвет, форма... В то же время, ум все переживает, воспринимает, у него есть ощущения, чувства, мысли и т. д. В этом мы похожи на дикарей из экзотического племени: спереди много разной одежды, а зад голый. То есть мы много знаем о том, что происходит в уме, но ничего не знаем о нем самом.
И это незнание не какая-то мимолетная ошибка молодости, это источник всех проблем в мире. Если мы не осознаем природу ума, то осознавание начинает думать «я», а то, что осознается, становится «не я» — «другими», «вами», чем-то отдельным. Однако никакого «я» найти невозможно, потому что все личностное постоянно меняется. Единственное, что остается неизменным, — это пространство, которое делает все возможным, и осознавание, которое все знает и понимает. Если мы находимся под гнетом иллюзии разделенности, возникает привязанность к тому, чего мы хотим, и неприязнь к тому, что нам не нравится. Из неприязни появляется зависть: мы не желаем, чтобы у тех, кто нам не нравится, хорошо шли дела. Из привязанности возникает жадность, потому что мы стремимся сохранить то, что нам приятно. А из неведения возникает глупый вид гордости, которая говорит: «Я лучше вас». Почему такая гордость глупа? Потому что она означает, что мы всегда в плохом обществе, никто нам не интересен, ни у кого мы не можем учиться, и это обедняет нашу внутреннюю жизнь. Думать, что мы лучше других, — самый прямой путь к несчастью. Но есть и полезная, включающая гордость, которая говорит: «Ведь правда, что мы все замечательные?» Тогда мы всегда находимся в хорошей компании, всегда можем учиться у других — и все восхитительно и радостно.
Будда говорит, что шесть основных мешающих чувств — привязанность, злость, запутанность, ревность и гордость — могут давать 84 тысячи сочетаний. Под их влиянием мы говорим и действуем, и когда результаты этих действий возвращаются, они неприятны. Мы не нравимся людям, происходят какие-то несчастные случаи, что-то не получается. И в эти моменты мы не понимаем, что сами засеяли семена тех кактусов, на которых сейчас сидим. Мы думаем, что это сделали другие, пытаемся отыграться, и снова у нас возникают неприятности.
Дуалистические религии веры проводят разделение между добром и злом. Они говорят: «или то, или другое». Но Будда утверждает, что нечто абсолютно негативное разрушило бы само себя, поскольку энергия, которую мы посылаем в мир, возвращается к нам. Будда по-другому объясняет наши неприятные чувства к этому миру: он говорит, что они вызваны неведением. Совершенно ясно, что все существа хотят быть счастливыми и избегать страданий, стремятся удержать то, что имеют, и избавиться от неприятностей. Однако из-за неведения мы продолжаем думать, говорить и делать то, что приносит только страдание. Но постепенно, из жизни в жизнь, мы накапливаем мудрость и начинаем сознательно совершать такие поступки, которые ведут к счастью. Так что речь идет не о зле, а о глупости. В буддизме не выбрасывают одну половину, чтобы вторая начала работать, но придерживаются взгляда, который учитывает все возможности и использует их с наибольшей пользой. Поступая так, мы создаем фундамент настоящего и неизменного счастья. Это наша цель.
Итак, мы рассмотрели разные определения буддизма. Какой же термин лучше всего его описывает? Оптимальная формулировка дается в культурах, которые остаются буддийскими уже тысячу или две тысячи лет. Они используют санскритское слово «Дхарма» или тибетское слово «Чё». Это можно перевести как «истина», или «каким все является». Будда рассказывает нам о природе всего, и мы начинаем говорить и делать полезные вещи, которые приносят счастье, и избегать действий, которые ведут к страданию.
Кто такой Будда? Это тот, кто полностью пробудился. Ваши славянские языки ближе к изначальному индоевропейскому языку тех племен, которые перемещались по Европе, пока не достигли Дании около четырех тысяч лет назад, не дойдя лишь до страны басков, а также до Уэльса в Англии, где говорят на совершенно других языках. Корень «буд» означает «проснувшийся», «пробужденный», «тот, кто больше не спит». Этот же корень есть в германских языках, только мы произносим «в» вместо «б»: «Wachen», «vgne», «wake». У тибетцев, наверное, самое точное выражение: они говорят «сангье». «Сан» означает «очищенный», как зеркало без пыли, а «гье» означает «полностью развитый», как полностью раскрывшийся цветок, показывающий всю свою красоту и богатство. Значит, Будда — это тот, кто полностью развил все качества своего ума. Говорится, что за время существования разумной жизни на этой планете придет тысяча Будд. И каждый из них будет давать 63 тысячи поучений: 21 тысячу против привязанности (они называются «Винайя»), 21 тысячу против гнева (они называются «Сутра») и 21 тысячу против запутанности (они называются «Абхидхарма»). Кроме того, некоторые из Будд, имеющие достаточно зрелых учеников, дают поучения, которые наиболее эффективны: их называют «Мантраяна», «Тантраяна» или «Ваджраяна» («Алмазный путь»). Таких Будд всего несколько из этой тысячи — и их ученики будут способны видеть в Будде не бога или личность, а зеркало для своего собственного ума.
Термин «Мантраяна» происходит от слова «мантра» — «защитный звук». Так же, как некоторые виды музыки оказывают на нас определенное воздействие, некоторые слоги воздействуют на энергии в нашем теле. Повторять мантру — это как звонить по телефону. Мантра обычно начинается с «ОМ» — это как будто мы снимаем трубку. Затем мы набираем номер Будды: «МАНИ ПЕМЕ», «ТАРЕ ТУТТАРЕ ТУРЕ», «БЕНЗА САТО» — и у Будды никогда не занято. И в завершение мы говорим то, чего хотим от Будды. Мы заканчиваем мантру слогом «ХУНГ», если хотим быть сильными, «ХРИ» — если хотим быть сочувственными, «ТАМ» — если хотим сочувствия женского вида, «ПЭЙ» — если хотим пресечь поток невротических мыслей и «СОХА» — если хотим, чтобы что-то широко распространялось.
Другой термин, который используется для этих поучений — «Тантраяна». Здесь обычно приходят на ум здорового вида индуистские боги или Будды в союзе. Действительно, после многих лет медитации можно использовать силу сексуальности для того, чтобы продлить жизнь, получить больше силы и т. д. Но не это имеется в виду под словом «тантра» (тиб.: гью), которое на санскрите означает «вплетение». Мы можем это понять так: в ткани нашего ума иногда образуются дыры. Это происходит, например, если мы подвержены такому презренному виду коллективной трусости, как политическая корректность. Мы думаем, что обязаны с ним жить и пытаемся это оправдать, говоря: «Это было полезно, чтобы получить работу, и теперь со мной никто не спорит, потому что я говорю то же самое, что и остальные». Но если присмотреться, видишь, что ты как будто пришиваешь заплатку: когда нитка изнашивается и заплатка отваливается, то дырка под ней оказывается еще больше и уродливее. Тантра же, напротив, означает, что мы работаем всесторонне, используя тело, речь и ум, что мы делаем то же, что говорим. Это все равно что заштопывать дырку: мы вплетаем нитку в материю, и штопка будет существовать столько же, сколько сама ткань.
Я использую этот пример, потому что обеспокоен тем, что люди ведут себя политически корректно и принимают какие-то вещи как должное, не присматриваясь к ним критически. Дело в том, что на нас всех лежит ответственность не только за нашу свободу, культуру и свободу наших женщин, но еще больше — ответственность за всех людей. Когда человек умирает, в его уме остаются плохие впечатления от его собственных высказываний, идущих вразрез с его же убеждениями, или от ситуаций, когда он закрывал на что-то глаза. Если мы говорили не то, что думали, то после смерти оказываемся в ужасном, очень запутанном состоянии ума. Я не призываю людей устраивать драмы, но говорить не то, что думаешь, — очень вредно.
Наконец, термин, который чаще всего используется, — «Ваджраяна», или «Алмазный путь». На санксрите «ваджра» и «дордже» по-тибетски означает «самый крепкий, неразрушимый камень», алмаз. Он дает два качества, которые чрезвычайно важны для нашего развития. Во-первых, наш ум становится неразрушимым, стабильным. Во-вторых, он обретает светоносное качество — светится во всем, чего касается. Если направить свет на стекло или хрусталь, он просто пройдет насквозь. Если же направить его на алмаз, особенно хорошо ограненный, то возникает такое чувство, что из него излучается больше света, чем на него попадает. Ваджраяна — это последняя группа поучений, которых также 21 тысяча и которые могут привести к Просветлению очень быстро.
Будды выбирают для рождения такое время и место, где есть много умных людей, и передают ученикам 63 или 84 тысячи поучений. За этим следуют пять периодов, которые длятся примерно одинаковое время. В течение первого периода люди очень быстро приходят к постижению природы ума, они очень открыты, все для них свежее и новое. Затем следует период, когда для узнавания ума им нужно делать что-то еще, то есть медитировать. Затем мы делаем одну и ту же ошибку: начинаем считать, что интеллектуальное знание равняется человеческой зрелости. Но это, конечно, не так. Некоторые наиумнейшие люди создали для мира наихудшие проблемы. Глядя на обстановку в университетах, где множество ученых занимаются всевозможными интригами, становится очевидно, что зрелость и интеллект — совсем не одно и то же. Затем наступает время, когда люди лишь придерживаются ритуалов, все становится формальным. И, наконец, приходит так называемая «фаза остатков», где почти все потеряно. После этого мы забываем о причине и следствии, начинаем плохо обращаться друг с другом, и начинается эпоха низкой культуры, в которой очень много боли. И потом мы все же понимаем, что испытываем страдание, и у нас возникает желание в какой-то степени расстаться со своим эго и чему-то учиться. В этот момент может родиться следующий Будда, и тогда начинается следующий период высокой культуры, где есть постижение, медитация, изучение, ритуалы и снова остатки. В каждый из периодов высокой культуры многие существа достигают Освобождения и Просветления. Наш Будда был четвертым из тысячи Будд, он учил две с половиной тысячи лет назад в Северной Индии и передал все четыре группы поучений: Винайю, Сутру, Абхидхарму и Ваджраяну.
Буддизм начинается с того, что люди хотят сами отвечать за свою жизнь. Если нам нравится думать, что наши беды вызваны обществом, семьей, ворчливой матерью или богом с плохим чувством юмора, мы легко можем найти религии, которые с нами в этом согласятся. Но буддизм начинается тогда, когда мы хотим взять ответственность за свою жизнь на себя, понять, что ситуация, в которой мы находимся сейчас, обусловлена тем, что мы думали, говорили и делали с безначальных времен, а то, что мы думаем, говорим и делаем сейчас, формирует наше будущее.
Буддизм состоит из трех уровней. Если ваш ум предпочитает работать с картинками, представьте себе старый шкафчик с ящичками: три колонки вертикально и три уровня горизонтально. Первая колонка — это информация, которую Будда дает и которую мы должны проверить. Когда Будда учил, он часто провоцировал своих учеников на то, чтобы они сомневались в его словах. Он знал, что мы можем верить во что-то одно сегодня, во что-то другое — завтра, и только наш собственный опыт все скрепляет и стабилизирует. Вторая колонка — это медитация. Она позволяет перенести из головы в сердце то, что мы считаем осмысленным и важным. И третья колонка — это действие. Мы включаем в жизнь обретенное понимание и обогащаем его за счет непосредственного опыта.
Не все существа хотят одного и того же. Одни в основном заинтересованы в том, чтобы избавиться от собственных проблем. Они видят, что в мире есть страдание, старость, болезнь и смерть и задумываются, что с этим делать. Эти люди хотят знать о причине и следствии, о том, какие результаты приносят слова, мысли и действия. И здесь Будда дает десять советов, как Моисей дал десять заповедей. Они довольно логичны, и в них нет указующего перста, это просто информация. Будда говорит, что если вы думаете, говорите и делаете одни вещи, вы получаете одни результаты, если другие — другие результаты, и выбор всегда за вами. Во-первых, речь идет о внешних действиях тела. Будда советует, прежде всего, не убивать, потому что никому не нравится, когда его убивают, и это создает плохие вибрации. Если мы крадем что-то, у нас тоже могут возникать трудности. Кражи приводят к тому, что человек становится бедным и голодным, теряет имущество. Третий совет — о непричинении сексуального вреда. У меня на это не хватает фантазии, но я слышал, что в некоторых частях мира, например, в Конго, с женщинами делают ужасные, шокирующие вещи. Я не знаю, было ли это в вашей прессе — о том, что есть целые племена, в которых женщинам очень опасно иметь детей, потому что все их нижние органы практически уничтожены. Будда советует избегать таких действий, вместо этого он советует совершать противоположные позитивные действия: защищать других, давать им то, что нужно, и использовать тело, чтобы дарить сексуальную радость.
В отношении речи существуют четыре рекомендации. Во-первых, говорить людям о том, что на самом деле происходит, потому что, если они не знают этого, они уязвимы и попадают в беду. Во-вторых, объединять людей, потому что, если между ними случается раскол, обязательно возникают плохие чувства. В-третьих, стараться повышать интеллектуальный уровень людей: у мужчин — от футбола до науки, у женщин — от глянцевых журналов до художественной литературы. И, наконец, — помогать людям выражать себя: у многих есть что рассказать, но не получается донести это до окружающих.
В отношении ума Будда советует, прежде всего, желать всем счастья. Ненавидя каких-то людей, мы держимся за них, и в каждом новом перерождении они приходят к нам и показывают свои уродливые физиономии. Лучше встроить в свое сознание автоматическую функцию, позволяющую прощать всех и желать всем счастья. Люди ведут себя так, как они себя чувствуют. Если человек плохо себя ведет, значит, он и чувствует себя ужасно, — он, скорее пациент, нежели враг. Следующее положительное действие ума — участвовать и разделять радость от того хорошего, что совершают другие. Способ восприятия происходящего в какой-то момент становится нашим будущим. Если мы обращаем внимание на то, что нам не нравится, мы наполняем ум негативностью и становимся несчастными. Если же наполнять ум хорошими вещами — щедростью, любовью — мы становимся счастливыми, просто разделяя радость от всего позитивного, что создается людьми. Это идеальный путь к счастью для лентяя: проводить время на диване, наслаждаясь тем, что происходит в мире. Третий совет — использовать свою мудрость для понимания того, что закон причины и следствия работает не только в отношении других людей, но и в отношении нас самих. Когда что-то происходит с другими, у нас обычно есть множество хороших идей о том, почему так вышло, но если что-то случается с нами, мы склонны думать, что это недоразумение, невезение, несчастный случай.
Итак, это был уровень причины и следствия. Что же происходит, когда мы используем это знание и наша жизнь становится лучше? Мы расслабляемся. Энергия, которая была скована мешающими чувствами, высвобождается, и ум сознает свое богатство. Наша внутренняя жизнь становится более полной, и изнутри мы видим то, чего не видели раньше. Мы замечаем, что все существа такие же, как мы: они похожи на нас, они хотят избежать страданий и достичь счастья, они хорошо себя ведут, если хорошо себя чувствуют и наоборот. Это дает нам сочувствие, мы решаем им помогать, защищать и служить хорошим примером. Помимо этого, мы понимаем, что мир подобен большому коллективному сну. Наш ум постоянно пытается все разложить по полочкам, сказать: «Это существует, а это не существует», но на самом деле все просто течет. Чередуются времена года, строятся новые дома, с нашими друзьями происходят какие-то изменения — весь внешний мир подобен сну, где все постоянно трансформируется, и мы смотрим на это через очки разного цвета. Если мы счастливы, то мир красив, если нам грустно, то мир ужасен. Но это не мир становится с ног на голову, это мы меняем черные очки на розовые. И на этом уровне важно привести к равновесию две вещи: сочувствие и мудрость. Если сочувствие перевешивает, мы становимся слюнявыми и сентиментальными, и люди начинают нас избегать, им становится за нас стыдно. Если же перевешивает мудрость, и мы становимся жесткими и бюрократичными и думаем, что все знаем лучше других, то мы тоже потеряем привлекательность в глазах окружающих. Тибетцы сравнивают сочувствие с сильными ногами, которые могут бежать, но не видят цели, а мудрость — с ясными глазами, которые видят цель, но не могут к ней пойти. Сочетая одно с другим, мы достигаем результата. Я не использовал терминологию, но мы перешли от буддизма Малого пути — Тхеравады, или Хинаяны к Великому пути, Махаяне, от монашеского пути — к светскому, от южного буддизма — к северному.
Перейдем ко второй колонке, медитации. В Махаяне каждая медитация начинается с желания достичь Просветления на благо живых существ. Я не хочу сказать, что у практикующих южный буддизм нет сочувствия, я говорю о целях этих двух уровней буддизма. В первом случае, в Хинаяне, целью является личное Освобождение. Монахи принимают обеты, чтобы достичь собственного Освобождения, а Бодхисаттва на Великом пути принимает обещание достичь Просветления, чтобы помогать всем существам. Такова разница в цели и мотивации. Мы начинаем медитацию с желания достичь Просветления на благо всех и заканчиваем тем, что делимся всеми хорошими чувствами, которые за это время возникли. Так же, как монахи избегают ситуаций, мешающих покою в уме, на уровне Бодхисаттвы, мы решаем избегать того, что масштабно вредит обществу. Источник всех мешающих чувств — это неведение, а самым вредным из всех эмоций является гнев. Здесь надо помнить очень важный момент: гнев — это всегда признак слабости. Сильным людям нет необходимости злиться, мы просто берем, что хотим, а слабые злятся, потому что не могут получить желаемого. Я не знаю, как на вашем ТВ, но мировые каналы, такие, как CNN, BBC, Fox News, часто транслируют репортажи с Ближнего Востока, где господа в длинных одеждах кричат, стреляют в воздух и ведут себя в целом очень странно. Они делают это, чтобы напугать нас, чтобы мы решили, что они настроены серьезно. Однако сильным людям не нужно кричать и прыгать.
Помимо гнева, есть и другие чувства, с которыми можно работать. Если мы ревнуем, стоит представить, что объект ревности может завтра умереть, и тогда мы начнем желать ему счастья. Если человек одержим глупой гордостью, о которой мы упоминали раньше, то он становится одиноким, разрушаются хорошие отношения. Поэтому, если мы способны избавиться от мешающих чувств, особенно от гнева, то все меняется. И в результате мы обнаруживаем, насколько мы богаты, как много у нас силы, чтобы перешагнуть через собственные ограничения, и это приводит нас на третий уровень поучений Будды.
Первый уровень относится к причине и следствию, второй касается мотивации, а третий говорит о взгляде. Первый уровень можно сравнить со строительством дома в одиночку, где вы сами носите цемент и доски — такой дом, наверное, будет не очень большим. Второй уровень — это когда вы строите дом вместе с друзьями, а третий — с помощью подъемного крана. Это самый быстрый путь, потому что он использует способность ума отождествляться со своими качествами. У истины нет формы, размера, цвета — она должна быть подобна пространству, она не может быть большой в одном месте и маленькой в другом, не может исчезать и появляться, она должна быть всепронизывающей. Почему мы можем думать о Просветлении и о различных совершенных качествах? Конечно, потому, что эти качества содержатся в нас! Иначе мы бы их не восприняли, не смогли бы понять. Будда говорит, что единственная разница между ним и нами в том, что он больше медитировал: мы все — Будды, которые этого еще не поняли. Все наши качества уже ждут того момента, когда мы узнаем и проявим их. На уровне, где мы видим Будду не как нечто внешнее, а как природу собственного ума, мы можем использовать три качества, позволяющие практиковать всесторонне: способность ума действовать (энергию), способность знать (осознавание) и самое эффективное — способность ума отождествляться. Отождествление здесь означает, что мы можем вести себя как Будды, пока не станем Буддами, и раз за разом надевать красивую маску Будды, пока не обнаружим, что она всегда была нашим собственным лицом.
Как мы медитируем на уровне Алмазного пути? Посредством глубокого дыхания, поднимая энергию в теле и распространяя ее из различных энергетических центров, мы можем достичь состояния блаженства, которое настолько всеохватно, что все мешающие чувства отпадают, им не остается места. Пребывая в состоянии полного осознавания, мы можем воспринять тот факт, что субъект, объект и действие являются частями одного целого. Медитируя на формы Будд, которые в своем внешнем проявлении соответствуют течениям энергии в наших внутренних каналах, мы растворяем эти формы в свете, вливаем свет в себя и позволяем всему раствориться, оставляя только осознавание. Таким образом мы можем узнать ум как пространство и информацию. Но самый эффективный способ — это отождествление: вести себя как Будда, пока не станешь Буддой. Особенность медитаций Алмазного пути в том, что, когда мы снова появляемся в своей форме после слияния с Буддами, мы сохраняем уровень осознавания, достигнутый в медитации, и вплоть до следующей практики придерживаемся чистого взгляда: понимаем, что все вибрирует от радости, скрепляется любовью, что мы — Будды среди Будд. Так что мы никогда не покидаем Чистой страны, не выходим из состояния совершенства.
Перейдем к третьей колонке, действию. Чтобы следовать первому уровню поучений, мы живем, как хорошие монахи: избегаем всего, что может нас обеспокоить или лишить ум стабильности. Второй уровень, Махаяны, мы удерживаем, избегая гнева. Что же касается уровня Алмазного пути, то здесь нам нужно выбросить из лексикона слово «нормально». У многих людей есть такая концепция (особенно если человек происходит из социалистической культуры), что есть коробочка в пространстве с надписью «нормально», в которой находятся нормальные мысли, слова и действия, над этой коробочкой витают розовые мечты, а под ней — черно-синие депрессии. Но это далеко не лучший взгляд на мир, потому что он блокирует полное развитие ума. Единственное, что действительно совершенно, чему мы сможем в окончательном смысле доверять, что является всеобъемлющим — это высшее функционирование, где соединяются высшие уровни мудрости, сочувствия, смелости, блаженства.
Я немного необычный лама. Вместе со своими учениками я совершаю самые неожиданные вещи, например, прыгаю с парашютом. И инструкторы, которые прыгают с моими учениками, всегда говорят, что те все время держат глаза открытыми и, как только парашют раскрывается после затяжного прыжка с высоты четырех километров, сразу хотят управлять парашютом. Понимание того, что мы не являемся телом, которое может умереть — это хороший подход к жизни. С ним мы перестаем быть теми, кто идет в кино в надежде на интересный фильм, — вместо этого мы становимся владельцем кинотеатра. Не так важно, будет фильм лучше или хуже, важно, чтобы в экране не было дырок и чтобы проектор работал. Способность ума что-то делать, осознавать, переживать становится важнее объектов осознавания.
Итак, когда западные люди покоряли мир, профессора возвращались из колоний и рассказывали, что буддисты расслаблены и дружелюбны, но почему-то хотят после смерти провалиться в черную дыру. Это объясняется тем, что люди приезжали туда из стран с дуалистической культурой, где есть боги, дьяволы, добро, зло, существование, несуществование, где все двойственно и где мы пытаемся удержать хорошее и избавиться от плохого. Буддисты говорили о пустоте, и профессора думали, что пустота — это ничто. Но если ничто не имеет смысла, как можно быть такими счастливыми? И только некоторые хиппи из моего поколения, у которых дым валил из ушей, ноздрей и глаз, путешествуя по Гималаям в 1960-е, чтобы получить высшие поучения у лучших учителей, поняли (к сожалению, с некоторой химической помощью), что «пустота» не означает отсутствие, «пустой» — это «свободный от чего-либо», или «лишенный чего-либо».
Я всегда шучу на эту тему, но на самом деле наркотики были ужасной проблемой. Все мое поколение умерло из-за наркотиков, мы с женой выжили только потому, что наши умы сделаны из бетона. Образно говоря, наркотики дают тепло, но это все равно, что топить печь купюрами вместо того, чтобы купить дрова или уголь.
Итак, первый уровень пустоты, который мы поняли — это пустотность нашего «я», или эго. Конечно, мы все чувствуем себя личностями, у нас есть прошлое и, вероятно, будущее, но если присмотреться, то единственное, что сохраняется в течение жизни — это иллюзия «я», скрепляющая воедино поток впечатлений, которые все время меняются. Все, что личностно, постоянно находится в движении. Посмотрим на наши тела. Они разные, правда? Вы выглядите чрезвычайно здоровыми в сравнении с людьми в остальных регионах мира, вы не становитесь огромными, у вас нет ожирения. Я не понимаю то, что вы говорите, поэтому не могу сказать, насколько вы невротичны или ясны. Но я вижу, что вы очень добры и что у вас есть то, что на Западе во многом потеряно — например, способность радоваться простым вещам.
Но все качества, физические или умственные, постоянно меняются, так что мы не можем ничего определенного назвать своим «я». Неизменным остается пространство, которое позволяет всему происходить, и ум, который может осознавать, и эти вещи одинаковы для каждого из нас. Так что вера в реально существующее, отдельное «я» — это иллюзия, а то, что в пространстве постоянно появляемся мы и все другие явления — истина. Поняв это, мы перестаем быть мишенью. Когда приходят старость, болезнь и смерть, мы уже не думаем: «Я страдаю», «Они что, все против меня?..», «Это не правильно». Вместо этого мы думаем: «Если рождаешься, то потом умираешь, если был молод, то потом стареешь, — это происходит со всеми». Все, что было сложено, потом распадается; все, что появляется, потом исчезает, — в этом нет ничего личного.
Когда мы перестаем быть мишенью, прекращаются страдания и боль, но мы по-прежнему не переживаем всех своих качеств — нашего внутреннего Эйнштейна, Найтингейла, мадам Кюри, Шекспира и т. д. Это происходит, потому что есть еще одна завеса, которую нам необходимо устранить — завеса жестких идей. Для этого нужно избавиться от идеи бытия и небытия, а это трудно сделать, если мы все время смотрим на палец, указывающий на луну, но не видим саму луну. Это ограничивает наш опыт. И здесь Будда помогает нам несколькими высказываниями. Он выводит нас за пределы двойственности и показывает единственное, что может быть абсолютным, потому что содержит и знает все. Будда говорит: «Форма есть пустота, пустота есть форма, форма и пустота неразделимы». Это означает, что когда что-то появляется — это свободная игра ума, когда ничего нет — это потенциал ума, а тот факт, что и то и другое возможно — как пространство, так и то, что происходит в пространстве — это неограниченное проявление ума.
Вполне возможно, что наши ученые в Женеве докажут эти утверждения. Там 27-километровое кольцо под землей, по которому разгоняют протоны (первые частицы, возникшие из сингулярности после Большого взрыва). Потоки протонов сталкивают друг с другом в маленькой камере, вокруг которой находятся горы датчиков. В результате столкновения частицы разлетаются, и выделяется тепло, которое в десять тысяч раз сильнее, чем тепло в центре Солнца. Но из всех этих частиц до сих пор не нашли ни одной, которая обладала бы массой и о которой можно бы было сказать, что она существует как нечто самостоятельное. Все, что находят, — это следы столкновения, но не частицы, обладающие какой-либо плотностью. И ученые ищут эту частицу, которую называют бозоном Хиггса, чтобы доказать, что мир существует. Если они ничего не найдут, то окажется, что мир — это наш большой коллективный сон. Что вы на это скажете? Могли бы вы с этим жить? Это было бы основой для большой поэзии и неограниченной свободы.
Ученые знают, что Будда увидел в медитации те принципы, которые они сейчас исследуют. Будда говорит, что мир создан нашим умом, и все, что происходит — это наша общая карма. Что все твердое — это наша гордость или уравнивающая мудрость, все жидкое — это наш гнев или зеркалоподобная мудрость, все, что дает тепло — это наше желание или различающая мудрость, всякое движение — это наша ревность или мудрость опыта, а пространство, если его воспринимать как нечто разделяющее, — это наше неведение. Если же воспринимать его как вместилище, которое все содержит и соединяет, то это — всепронизывающая интуитивная мудрость. Таким образом, все является умом.
|
